Корректор без одной руки спасала жизни раненым солдатам

В год 80-летия Победы в Великой Отечественной войне и 115-летия полиграфического производства в Серове – вспомним о тружениках тыла, людях, которые добросовестно трудились на своих рабочих местах в военное время, приближая общую Победу. Особенно важно, что их рассказы остались записанными на бумаге и спустя 80-90 лет эти строки представляют уже историческую ценность.

Мария Григорьевна Наймушина поступила в типографию 15 марта 1930 года на должность корректора и проработала здесь более 30-ти лет.
В архивном альбоме серовской типографии сохранились ее воспоминания о 30-40-х годах 20 века:
«Работать приходилось в очень трудных условиях. Типография была небольшая, грязная и холодная (речь идет о старых зданиях типографии, в которых в те годы не было ни центрального отопления, ни водопровода, – автор). Зимой в типографии было так холодно, что даже застывали валики и чернила. Сами заготавливали дрова, сами топили печи, чтобы хотя бы немножко согреться. Но, несмотря на все трудности, работали очень много, не считаясь со временем, не замечая ни холода, ни голода. Газету набирали вручную, оборудование было плохое, свету мало. И пока газету не подпишут в печать – нельзя было уйти. Иногда набор поступал поздно вечером, и в корректорской работа шла до утра».
Корректор (если коротко) – это сотрудник, который занимается корректурой, то есть исправлением ошибок любого рода в текстах. По воспоминаниям Марии Григорьевны, в годы Великой Отечественной войны часто приходилось работать при свечах, а если она не успевала сделать всю работу, то приходилось нести ее домой. И уже дома при свете керосиновой лампы читать внимательно и править тексты.
В те годы печатное слово было под особым контролем, не зря в советское время во всех типографиях была и такая должность, как горлит (городское управление по делам литературы и издательств) – это человек, связанный со спецорганами и строго следящий за всем, что печатается, за каждым напечатанным словом, за производством и рабочими в целом. Политцензор обязан был проверять все типографские заказы, кроме бланочных, перед печатью и ставить свою разрешительную визу (специальный штампик). Проверялись книги, журналы, брошюры, все газеты, географические карты, вплоть до сборников нот, театральных афиш, благодарственных грамот, пригласительных билетов, праздничных открыток, почтовых конвертов, спичечных этикеток и так далее.

Во время войны в Серове располагалось несколько эвакогоспиталей (например, в главном корпусе городской больницы, во дворце культуры металлургов, в школах №№22, 16, 9). С первых дней Великой Отечественной войны и до ее конца Мария Григорьевна была донором. Она вспоминает такой случай, когда однажды в серовский госпиталь привезли тяжело раненного солдата и ему срочно нужно было сделать переливание крови. Мария Григорьевна дала ему свою кровь. Солдат остался жив. Долгое время они переписывались, и она даже ездила к нему в гости в Казахстан. Также спасла она жизнь украинскому солдату, который впоследствии называл ее «матерью» и в каждом письме приглашал ее к себе в гости. Но встреча не состоялась. Солдат через какое-то время умер после тяжелой болезни.

Когда сегодня читаешь строки из архивного альбома серовской типографии, то невольно мысленно переносишься на 80 с лишним лет назад. В тылу – голод и холод, люди работали во имя Победы, помогали фронту чем могли, помогали и раненым солдатам. Мария Григорьевна была без одной руки (почему – это история умалчивает), на всех фотографиях Наймушина старалась сфотографироваться боком, чтобы не было видно ее изъяна. Взрослая женщина, без одной руки, четыре года, пока шла война, прибегала по первому вызову в госпиталь в любое время суток и сдавала свою кровь, чтобы здесь же врачи прооперировали очередного раненого солдата. Таких доноров в те годы было много и люди не считали это за подвиг. Это – нормальное человеческое желание помочь друг другу, желание спасти раненых солдат. И сделать свой вклад в общую Победу в Великой Отечественной войне.
О корректоре Наймушиной добрыми словами сегодня вспоминает и старейший сотрудник типографии, ныне здравствующая Тамара Николаевна Зубкова:
– Я пришла в типографию в 1956 году, сразу после окончания 10-го класса. В те годы, чтобы куда-то поступить учиться дальше, надо было иметь трудовой стаж, минимум два года. Жила я рядом с типографией, на обед в корректорскую не ходила, поэтому не так близко была с ней знакома и не так много с ней общалась. Только помню, что корректор у нас была хорошая, очень грамотная, всегда спокойная, приветливая, добрая. У нее в кабинете такая печка-плита большая была, ее натопят и многие работники на перерыв приходили в корректорскую – кто простенький обед здесь себе разогреет, кто картофельных печенок напечет. Потом все садились за большой стол и кушали, а Наймушина в это время какую-нибудь книжку им читает вслух. Кроме корректорской работы, Мария Григорьевна была еще и типографским библиотекарем, и чтецом.
Раньше люди были добросовестные, ответственные, душевные. День Победы для нас – это великий день, день памяти. Это единый выдох от того тяжелого военного времени – наконец-то война закончилась, закончилось горе. Это и слезы, и радость. Так много павших в боях за Родину, у кого-то погибли все, у кого-то вернулись калеками с фронта, кто-то в тяжелых условиях трудился в тылу. Каждая семья, каждая, тогда имела что-то плохое от той войны.

Интересные воспоминания о работе в 1930-40-х годах оставила в архивном альбоме серовской типографии и ручной наборщик Людмила Андреевна Чижикова:
«Поступила учеником наборщика в типографию в 1932 году прямо со школьной скамьи. В то время все газеты набирались вручную и мелким шрифтом. Газет было много и наборщики не успевали набрать их за 8 часов, приходилось работать сверхурочно. Работали по 10-12 часов, не считаясь со временем, лишь бы выпустить все газеты вовремя. Верстать газеты было трудно, потому что шрифт мелкий ручной и при верстке сыпится. Для того чтобы сверстать, каждую колонку смачивали водой. Когда готовая полностью полоса, вся сырая, поступала в машину, то оттиск очень долго выходил, пока из полосы не выжмут всю воду, для этого много раз ее прокатывают в машине.
Печатали газеты на машине «Пионер», а теперь на ней печатают афиши. Были ручные машины без моторов. Одной рукой накладываешь бумагу, а другой берешь рычаг и прижимаешь. В то время выходили несколько газет под такими названиями: «Пролетарий», «Северный рабочий», «За уголь», «За руду», «За качество». Иногда посылали на лесоучастки с выездной редакцией. Один наборщик, один печатник и редакционный работник. Выпускали маленькие газеты-листовки небольшого тиража. Назывались они: «За лес». Брали с собой небольшую машинку «Бастонку» и на ней печатали. Также наша типография выпускала газету на татарском языке «Эшче» (в переводе на русский язык – «Рабочий»/ «Работник»).
А когда в 1941 году началась война, наши молодые мужчины ушли на фронт. Работать остались женщины и девушки. Нам пришлось заменить ушедших на фронт, стали выполнять их работу. Приходилось на ходу переквалифицироваться, осваивали смежные специальности, чтобы при случае заменить товарища».

С 1922 года 5 мая все типографские и редакционные работники отмечали и до сих пор поздравляют друг друга с Днем советской печати. После распада Советского Союза этот профессиональный праздник перенесли на 13 января и переименовали в День российской печати. Также 3 мая, начиная с 1994 года, отмечают Всемирный день свободы печати. С майскими праздниками!
Андрей Гребенкин, «Глобус».